Анна (Марсо), архитекторша за сорок, разведена, курит с друзьями траву, ведет умные разговоры про женскую сексуальность, тайком от троих детей спит с их отцом (не потому что еще любит, а просто больше особенно не с кем) и напрягается, что у старшенькой Лолы личная жизнь явно интересней, чем у нее. Лола (Тере) без спросу берет мамины кашемировые кофточки, смотрит на их владелицу чуть свысока и готовится повторить ее ошибки: врет бойфренду, что на каникулах спала с другим, и как теперь терять невинность — не очень ясно, тем более что бойфренд — хам и играет на гитаре в группе, а Лоле давно уже нравится вокалист.
Режиссерша Азуэлос, дочка Мари Лафоре, если верить титрам, придумавшая эту историю по мотивам разборок с собственной дочерью-старшеклассницей, конечно, слегка жульничает, щедро разбавляя личный родительский опыт любимыми моментами из фильма «Бум», гремевшего, когда она сама таскала у мамы диоровские шмотки (и сделавшего суперзвездой 14-летнюю тогда Марсо). В «Буме» вряд ли были возможны секс в школьном туалете и дискуссия про бразильскую эпиляцию, девочки не целовали девочек, а мальчики не были все как один похожи на Луи Гарреля, но базовый расклад счастливо уцелел, несмотря на волну арабской эмиграции и кризис французского кино: красивые как ангелы дети, одни наушники на двоих, до слез плохая англоязычная попса с французским акцентом, любит — не любит, жизнь кончена, мама, ты дура. Все это, конечно, немножко неправда (не большая, впрочем, чем думать, что подростки нулевых поголовно живут как в фильмах Германики или Лорана Канте), но кем надо быть, чтобы упрекать в недостоверности (да и вообще хоть в чем-то) французский фильм, где бабушке подсыпают снотворное в виски, чтобы можно было нормально танцевать и целоваться.
